В данном интервью пойдет речь о концепте XRAY, почему он создавался в Италии, о перспективах развития дизайна на АВТОВАЗе, о том где учился Стив, о новых концептах.
— Во-первых, хочется поздравить Вас с успешным дебютом концепта XRAY: похоже, он всем понравился. Однако публика высказывает опасения, что машина будет слишком долго готовиться к производству или же слишком сильно изменится.
— Спасибо за поздравления. Но это не прототип определенной модели, которая будет выпускаться в будущем, это концепткар. Он показывает, что в дальнейшем компания будет входить в новый сегмент, и включает в себя дизайнерские ходы, которые будут воплощены в самых разных моделях. С одной стороны, концепт был вдохновлен многими проектами, которые в данный момент осуществляются, с другой стороны, он будет служить вдохновением для многих будущих проектов. Мы создадим очень четкое лицо бренда.
— О концепте сказано уже достаточно много. Расскажите о себе. Как вы решили стать дизайнером?
— Меня всегда интересовали автомобили, и с самого раннего возраста я любил рисовать, всегда что-то рисовал. Но изначально я думал стать архитектором. Когда настал момент принимать решение, что же я буду изучать, я с одним другом подал документы на факультет дизайна. Проводился конкурс, который спонсировала одна нефтяная компания, мы создали модель машины, и мы с ним выиграли. Это послужило отправной точкой. Тогда мне было всего 14-15 лет, и тогда я задумался: возможно, это может стать для меня будущей карьерой. В начале 80-х я изучал автомобильный дизайн, получив образование в 1987 году, сразу же начал работать с Mercedes-Benz.
— А где Вы учились?
— В Coventry Universuty. На самом деле в мире очень мало учебных заведений в мире, где есть такая специальность, автомобильный дизайн. Есть пара в Великобритании, пара в США, один в Италии, в Германии, и сейчас 2-3 таких учебных заведения появились в России.
— Что Вы можете сказать о российских учебных заведениях? Какое из них вам больше всего понравилось, чем они отличаются от европейских?
— Мы сотрудничали с российскими заведениями, где преподается дизайн, у нас недавно был совместный проект. Мы заинтересованы в сотрудничестве с ними, потому что мы будем расширять модельный ряд, нам нужно будет больше дизайнеров. Разница в том, что у них нет преподавателей, которые специализировались на этих дисциплинах и имели бы такой же богатый опыт как у коллег на Западе. Также помещения и возможности все-таки не те. Например, если в западной Европе или США часто приглашают лекторов из других заведений, здесь в России с этим сложнее. Поэтому нам важно иметь с ними такие партнерские отношения, чтобы иметь некий задел на будущее.
— Следует ли российским студентам подтянуть какие-то навыки?
— Трудно говорить о конкретных навыках. Есть определенные отличия. У западных студентов есть преимущество в том, что приезжают приглашенные лекторы и они имеют возможность чему-то поучиться у них, в этом есть большой плюс. Что же касается российских студентов, они многое делают в режиме онлайн, готовят свои эскизы, наброски, отправляют на конкурсы в интернет. У них происходит очень активная онлайновая жизнь, мне кажется это очень неплохо. И, безусловно, для российских студентов сложно получить опыт работы в международной компании за границей.
— Как изменились Ваши вкусы, представления о дизайне с тех пор, когда Вы были студентом?
— Многое меняется. Вы взрослеете как личность, и ваши вкусы тоже взрослеют. На каждом месте работы, в Mercedes-Benz, в Volvo, а сейчас в АвтоВАЗ важно прежде всего ассоциировать себя с брендом. Также необходимо думать о том, как этот бренд можно развивать, будет ли это продолжением существующего ДНК дизайна, или будет как в случае с Lada: сейчас есть много свободы, и можно определить совершенно новый язык дизайна на будущее. У этого бренда нет такого дизайнерского наследия, на которое мы могли бы опираться, как у других брендов. Ну и в целом, чем больше вы занимаетесь каким-то делом, тем больше вы узнаете, меняется ваше представление, меняются тенденции, тренды вокруг. Но это не значит, что я пришел к чему-то одному: я могу сделать что-то органическое, природные формы, использовать архитектурные мотивы, и так далее. Это может быть разный дизайн в зависимости от задачи.
— Вы сказали, что у Lada до сих пор не было своего языка дизайна. Тем не менее, есть такие узнаваемые модели, как Lada Niva. Не планируете сделать новую версию этой модели?
— Безусловно, Niva 4x4 это наиболее знаковая машина. Когда я говорил о своем концепте, я говорил, что он олицетворяет новый сегмент, в который мы будем переходить. Конечно, эта машина занимает уникальную нишу на рынке, но рано или поздно мы ее заменим.
— А будут ли использоваться элементы ее стиля и образа?
— Да, там очень индивидуальный стиль, безусловно. Я думаю, если у бренда есть такая знаковая машина, визуальная связь должна быть поддержана. Конечно, есть определенные дизайнерские решения, присущие этой машине, которые выделяют ее, и возможно, они будут интегрированы в будущую машину. С другой стороны, эта машина и ее язык дизайна были разработаны 30 лет назад. Нам нужно сделать современное истолкование этой идеи. Насколько далеко мы сможем в этом пойти, сказать трудно, где граница допустимого. Это очень важная часть бренда, поэтому машина 4х4 всегда должна быть узнаваемой.
— Сейчас в автомобильной промышленности наблюдается тенденция кастомизации. Клиенту предлагается все больше вариантов комплектации, он может выбирать различные варианты отделки, наклейки на машину, колесные диски, некоторые компании даже предлагают разные бамперы для одной модели (BMW 3-Series). Будет ли предлагаться что-то подобное для Lada, или это слишком дорого?
— Безусловно, чем выше ценовой сегмент, тем больше возможностей предлагать покупателю разные варианты. Поэтому, прежде всего, это зависит от того, будет ли достаточная клиентская база в этом сегменте, и будет ли это приносить прибыль. Сейчас у нас нет конкретных планов на этот счет, но поживем-увидим.
— Насколько вы готовы следовать вкусам публики? Например, некоторые наши девушки любят леопардовые расцветки в одежде, а кое-кто обожает золото.
— Здесь есть индивидуальные вкусы или мода, которым следуют люди. В индустрии одежды этому следовать очень легко, что же касается индустрии автомобилестроения, там дела обстоят сложнее. Если говорить о том, чтобы носить что-то леопардовое, я не думаю, что очень многие люди согласны носить вещи с таким дизайном, поэтому для автопрома я не вижу в этом актуальности. Конечно, люди стремятся найти индивидуальный облик, и автомобиль тоже отражает их индивидуальность, но в целом, что касается интерьера машины, многие относятся к этому достаточно консервативно. Одна из причин заключается в том, что люди, приобретая машину, думают о том, как они будут ее продавать.
— На АвтоВАЗ существует опытно-промышленное производство, где собираются определенные модели небольшим тиражом. Сейчас там делают Priora Coupe. У Вас есть идеи, как загрузить ОПП более эффективно?
— Сейчас я не могу ничего прокомментировать.
— Когда мы увидим следующий концепт Lada?
— Это от меня не очень сильно зависит. О необходимости разработки следующего концепткара должно заявить руководство, должно быть необходимое финансирование. Есть такой момент, что международный салон в Москве проходит раз в два года, поэтому мы должны учитывать, когда будет следующий хороший момент. Но идеи, тем не менее, есть. Концепткары важны для процесса создания дизайна, потому что они помогают нам выдумывать и развивать идеи того, какими у нас должны быть в дальнейшем машины. Концепт XRAY важен по нескольким причинам: я показал перемены, происходящие в компании, также он дает возможность увидеть, как в будущем будут выглядеть модели Lada.
— Будут ли автомобили Lada оставаться такими же доступными, или же появятся какие-то модели, которые станут конкурировать с европейскими?
— Конечно, клиентская база сейчас существует за счет того, что мы предлагаем машины в низком ценовом сегменте, и мы сохраним это. Но мы будем расширять наш модельный ряд и привлекать новых клиентов. Поскольку российский рынок является одним из самых быстрорастущих в мире, у нас есть потенциальная возможность расширяться как по горизонтали, так и в других сегментах. Нужен разнообразный модельный ряд, и если у нас будут более крупные модели, это будет другой ценовой сегмент. Для бренда есть огромный потенциал, если мы не будем расширяться в эти сегменты рынка, они будут заполняться другими компаниями. Мы не должны упускать эти возможности.
— Изменилось ли что-то в дизайн центре в Тольятти с вашим приходом – в организационном плане, в техническом?
— В целом – конечно. Гораздо больший акцент ставится на дизайн. Я пытаюсь сделать так, чтобы мы вышли на новый уровень стандартов в самых разных областях, не только по дизайну. Мы сейчас больше внимания уделяем деталям. Студия расширяется, потому что мы привлекаем новых людей, пытаемся модернизировать, обновлять. Как вы знаете, в июне мы открыли дополнительную студию в Москве. Она сейчас полностью функциональна, работает. Там пока еще не все люди, но это позволяет нам расшириться с точки зрения помещений.
— У нас также есть и другие проекты, которые мы сейчас реализуем, и нам нужны новые люди. Я стараюсь заставлять людей в нашей организации мыслить нестандартно, неординарно, чтобы мы подходили к делу творчески и создали новую ДНК дизайна. Все-таки у меня опыт, которым не обладает никто в этой компании. Я 18 лет проработал с Mercedes-Benz, потом с Volvo, и конечно хочу передавать этот опыт людям. Я хочу ставить планку на более высокий уровень, учить людей работать по-новому. У нас есть интересные проекты, над которыми мы работаем, и это тоже нас воодушевляет, поэтому творческий уровень подскочил. Премьера концепта XRAY служит огромным источником вдохновением для нашей команды.
— Какое новое оборудование появилось в студии?
— Процесс продолжается. Например, сейчас у нас новый фрезерный станок. Такие вопросы не решаются за один день.
— Я знаю, раньше дизайнеры АвтоВАЗ использовали пластилин, изготовленный по индивидуальному рецепту. Не планируете перейти на фирменный пластилин Kolb или Chavant?
— Я даже не уверен, какой у нас бренд. Вообще мы очень активно используем цифровые технологии. На самом деле нужно найти баланс между цифровыми технологиями и изготовлением физических моделей. И здесь очень хорошо помогает опыт работы в разных компаниях. Например, в Volvo все поставлено на цифровые рельсы.
— Что мы можем улучшить? Здесь играет значение и дизайн, и уровень качества, и улучшение процесса, знания, которые передаются. Конечно, есть большие перемены. Ну и мотивация всей группы дизайнеров должна быть.
— Почему XRAY строился в Европе, а не в мастерских АвтоВАЗ?
— В основном потому, что у нас было очень мало времени. У нас не было соответствующих ресурсов и даже персонала, ведь многим приходилось параллельно заниматься проектами для серийного производства. При этом я задавал новые стандарты, которые мы теперь должны соблюдать. У нас не было ни внутренних ресурсов, ни внешних поставщиков из России, к которым мы могли бы обратиться, но в Италии все это есть. К сожалению, в России нет компаний, которые могли бы сделать такую машину, особенно за такое короткое время. Очень многое инвестируется и с точки зрения времени и с точки зрения денег, поэтому никакого риска быть не может. Если мы это делаем, мы должны быть уверены, что все будет сделано хорошо. Поэтому я выбрал компанию Vercamodel, и они построили нам концепт. Кстати, многие концепты, представленные на салоне, сделаны ими.
— Большое спасибо за ответы на наши вопросы!
Источник
Комментарии (8)
ewgeny
Psychoman
pong
Psychoman
woken
Хаха. Они сюда зарабатывать едут, как на вахту ездят на север.
Arbo2
woken
emelya
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.