о проекте

войти | регистрация

 
 

 

 
 

персоны

 
   
 

тема

 
   
 

топ блоги

 
 

Экспертное мнение

126.60

Сейчас скажу

73.87

Активный отдых

59.33

IT-баранки

48.50

Выборы. Конкурсы. Розыгрыши.

46.71

Вкусная жизнь

43.03

Додыр

39.58

Полит просвет

35.49

Выборы мэра Тольятти-2012

34.76

Развитие Тольятти

33.03


Все блоги

 
 
 

Живем в Тольятти

 
    
 

 

Полит просветСмотрите на Пятом канале


Сегодня съемочная группа Пятого канала снимала сюжет для новостей о билборде против коррупции с изображением Сталина, размещенном возле ДК «Тольятти». Сюжет с моими комментариями буде показан, скорее всего, завтра. Следите за новостями на Пятом. далее »
Тольятти, Пятый канал, Сталин, КПРФ, рецепты против коррупции
 

Полит просветНе верной дорогой идете, товарищи! ("лекция №4")

По моему глубоко субъективному ощущению, у руководства КПРФ после более чем удачных выборов марта 2011 года случилось, снова обращаясь к классику, «головокружение от успехов» или, выражаясь более современно, «снесло башню». Это я про билборд со Сталиным.
Что и кому хотят сказать этим ходом коммунисты? А, главное, зачем этот ход? далее »
политтехнологии, выборы, КПРФ, Сталин
 

Полит просветСталин.Вспоминаем вместе (Николай Стариков)

Очень часто меня спрашивают, почему я еще не написал книгу о Сталине. Еще чаще просят это сделать. Долгое время я не решался сесть за такую книгу. Слишком важная тема, слишком она сложна. Но вчера я понял, какой должна быть эта книга о Сталине.

Итак: объявляю о начале нового книжного проекта. Книгу о Сталине мы напишем всем миром. Вместе. далее »
Сталин, nstarikov.ru, Николай Стариков
 

Блог им. wokenСлово Сталину

Западный мир практически исчерпал модель финансово ориентированного мира, когда деньги печатаются из воздуха в любых потребных количествах. Впереди у этой модели – пропасть и падение. далее »
Сталин, СССР
 

Блог им. wokenБухарин был расстрелян небезвинно.Дело врачей. (продолжение)

Затем ко всему этому зловеще примыкает организатор политических убийств Ягода – полная противоположность идейному вождю Бухарину. Чувствуется, что Бухарина в пекло измены больше всего толкали политические амбиции: доказать мертвому Ленину и живому Сталину, что его, бухаринская, линия развития страны верней и плодотворней. Отсюда его озабоченность не только непосредственно захватом власти, но и всем последующим:

«ГРИНЬКО: Он указывал, что, поскольку довлеет политика в данном случае, вредительство следует допустить, с другой стороны, установление широких экономических связей с капиталистическим миром даст возможность наверстать те потери, которые будут».

Но на пути к амбициозной цели, как полностью капитулирует Бухарин в своем последнем слове, «голая логика борьбы сопровождалась перерождением идей, перерождением нас самих, которое привело нас в лагерь, очень близкий по своим установкам к кулацкому преторианскому фашизму».

Совсем иное двигало Ягодой. Хоть он и говорит «не для того, чтобы смягчить свою вину, но лишь в интересах установления истинного положения вещей, что попытки некоторых обвиняемых представить меня как профессионала-террориста неверны» и «что ни один из этих (террористических. – А. Р.) актов не совершен мной без директивы «правоцентристского блока»», – верить ему трудно. Самое первое вменяемое ему убийство – сына Горького Макса в мае 1934 года – вообще имело под собой, как он же в другом месте сознается, сугубо личный мотив. А именно: любовная интрига с женой убиенного.

Далее. Организованное им чуть позже убийство своего начальника Менжинского с целью возглавить после него ОГПУ якобы заказал ему Енукидзе, ко времени суда уже покойный. Но никто из «сопроцессников», доведенных в их большинстве Вышинским до предельной искренности, этого не подтверждает. Скорей сдается, что угробить шефа, уже дышавшего на ладан от болезни, Ягоду толкал чисто шкурный интерес: захапать обещанное ему кресло, пока водоворот событий не родил другого претендента.

В убийстве Кирова в том же 34-м Ягода признает себя только пособником:

«Енукидзе настаивал, чтобы я не чинил препятствий этому… Запорожец (ленинградский чекист. – А. Р.) сообщил мне, что органами НКВД задержан Николаев, у которого были найдены револьвер и маршрут Кирова, Николаев был (по приказу Ягоды. – А. Р.) освобожден. После этого Киров был убит этим Николаевым».

Мотивы этого убийства из процесса неясны, а вот о Горьком говорится много и подробно. Бухаринцы опасались, что мировой авторитет Горького, стоявшего горой за Сталина, помешает им после «дворцового переворота» облачиться в тоги избавителей отечества. Старик еще начнет трубить на весь мир невесть что – и портить этим их победоносную обедню.

С мотивом по Ежову тоже ясно. В 36-м он от ЦК курировал следствие по Кирову, был близок к истине, а затем и вовсе занял пост Ягоды. И тот, освобождая кабинет, приказал своему секретарю Буланову попрыскать там раствором ртути:

«БУЛАНОВ: Я приготовлял большие флаконы этого раствора и передавал их Саволайнену. Распрыскивал тот из пульверизатора. Помню, это был большой металлический баллон с большой грушей. Он был в уборной комнате Ягоды, заграничный пульверизатор».

Картины, равные по силе «Макбету» Шекспира, предстают из описаний того, как Ягода втягивал в свой умысел врачей:

«ВЫШИНСКИЙ: Ягода выдвигает хитроумную мысль: добиться смерти, как он говорит, от болезни… Подсунуть ослабленному организму какую-либо инфекцию… помогать не больному, а инфекции, и таким образом свести больного в могилу».

И вот, играя в высшей степени умело и разнообразно на паскудных людских струнах, Ягода превращает Санупр Кремля в своеобразный отряд «убийц с гарантией на неразоблачение»:

«ЛЕВИН: Он сделал мне весьма ценный подарок: предоставил в собственность дачу в подмосковной местности… Давал знать на таможню, что меня можно пропустить из-за границы без осмотра. Я привозил вещи жене, женам своих сыновей… Он сказал мне: Макс не только никчемный человек, но и оказывает на отца вредное влияние. Он дальше сказал: вы знаете, руководитель какого учреждения с вами говорит? Я ответственен за жизнь и деятельность Алексея Максимовича, а поэтому, раз нужно устранить его сына, вы не должны останавливаться перед этой жертвой… Вы никому не сможете об этом рассказать. Вам никто не поверит. Не вам, а мне поверят».

И сперва замазанный коварными дарами, а затем запуганный насмерть доктор Левин прилагает руку к смерти Макса и Менжинского. Но после этого душа его не отпускается на покаяние, а еще глубже втягивается, как он говорит, «в сатанинскую пляску»:

«ЛЕВИН: Ягода сказал: «Ну вот, теперь вы совершили эти преступления, вы всецело в моих руках и должны идти на гораздо более серьезное и важное (убийство Горького. – А. Р.)… И вы пожнете плоды при приходе новой власти…»

И доктор Левин с доктором Плетневым, под прикрытием секретаря Горького Крючкова, назначают классику заведомо порочное лечение, которое и сводит его в могилу. Другое светило, доктор Казаков, упирает на самолюбие, не оставляющее его и на суде:

«КАЗАКОВ: Я все-таки должен сказать, что на съездах мне даже заключительного слова не давали… Мне заключительное слово не дается, первый раз в истории медицины!.. Вы спросите, почему я не сообщил об этом (помощь Левину в убийстве Менжинского – А. Р.) советским органам? Я должен сказать – мотивы низменного страха. И второй момент: в Санчасти находились большинство врачей – моих научных противников. Я думал, может быть, наступит момент, когда Ягода сумеет остановить их. ВЫШИНСКИЙ: В награду за ваше преступление? КАЗАКОВ: Да… ВЫШИНСКИЙ: Советским государством был дан вам институт? КАЗАКОВ: Но печатать мои труды… ВЫШИНСКИЙ: Правительство приказать печатать ваши труды не может. А я вас спрашиваю, институт был дан? КАЗАКОВ: Был. ВЫШИНСКИЙ: Лучший в Союзе? КАЗАКОВ: Лучший».

К Крючкову знающий о подноготной каждого Ягода подбирает такой ключ:

«КРЮЧКОВ: Я растрачивал деньги Горького, пользуясь его полным доверием. И это поставило меня в зависимость перед Ягодой… Ягода сказал, что Алексей Максимович может скоро умереть, распорядителем литературного наследия останется сын Макс. Вы же привыкли, говорил Ягода, жить хорошо, а останетесь в доме в роли приживальщика».

И Крючков, не выстояв против коварного нажима, сперва способствует отправке на тот свет Макса, затем его отца. При этом незаурядная величина злодейства обещает ему и незаурядный дивиденд:

«КРЮЧКОВ: Я останусь человеком, к которому может перейти большое литературное наследство Горького, которое даст мне в дальнейшем средства и независимое положение…»

Сдается, что путем этих убийств Ягода хотел, плюс ко всему, добыть себе и некий особый капитал и вес среди заговорщиков, метя в будущем на главный пост в стране:

«БУЛАНОВ: Он увлекался Гитлером, говорил, что его книга «Моя борьба» действительно стоящая… Подчеркивал, что Гитлер из унтер-офицеров выбрался в такие люди… Он говорил, что Бухарин будет у него не хуже Геббельса… Он, председатель Совнаркома, при таком секретаре типа Геббельса и при совершенно послушном ему ЦК, будет управлять так, как захочет».

Во всяком случае одного, кажется, Ягода успел достичь реально. Заговорщики указывают то и дело, что выезжали за границу, где контачили с агентами чужих разведок, для лечения. Хотя наша медицина, с массой славных еще с дореволюционных пор имен, была не хуже западной. Но чувствуется, что зная о проделках настоящего хозяина кремлевского Санупра, приписанные к нему пациенты просто панически боялись заходить туда.

Такую же опаску вызывал у заговорщиков и второй их силовик – Тухачевский:

«БУХАРИН: Поскольку речь идет о военном перевороте, то будет необычайно велик удельный вес именно военной группы, и отсюда может возникнуть своеобразная бонапартистская опасность, а бонапартисты, я, в частности, имел в виду Тухачевского, первым делом расправятся со своими союзниками… Я всегда в разговорах называл Тухачевского «потенциальным Наполеончиком», а известно, как Наполеон расправлялся с так называемыми идеологами».

Теперь, наконец, главное: насколько можно доверять признаниям участников процесса? Ибо есть версия, что их в темницах просто запытали до огульных самооговоров. Но стенограмма едва ли оставляет вероятность того, что два десятка человек, дотошнейше допрошенных Вышинским, взвалили на себя сочиненную кем-то напраслину.

Во-первых, чтобы сочинить и стройно увязать такую тьму фактических, психологических, лексических подробностей понадобилась бы целая бригада посвященных во все тонкости геополитики Шекспиров. Предварительное следствие вел известный впоследствии своими «Записками следователя» Шейнин. Но в тех его «Записках», посвященных всякой бытовухе, не ночевало и десятой доли глубины и драматизма всплывших на суде коллизий, создать которые могла, скорей всего, лишь сама жизнь.

Но если даже допустить написанный чьей-то рукой спектакль, его еще должны были блестяще разыграть на глазах западных зрителей те, чья награда за успех была вполне ясна по участи чуть раньше осужденной группы Тухачевского. А заговорщики – закаленные еще царскими тюрьмами революционеры, сломить которых – не раз плюнуть. Да и по их активности, борьбе за каждый фактик на суде, пространным рассуждениям, переходящим у Бухарина в целые лекции, не видно, чтобы их утюжили до полного самозабвения.

«БУХАРИН: Мне случайно из тюремной библиотеки попала книжка Фейхтвангера… Она на меня произвела большое впечатление… ПЛЕТНЕВ: Мне было доставлено из моей библиотеки свыше 20 книг на четырех языках. Я сумел написать в тюрьме монографию…»

Так Плетнев в своем последнем слове хочет показать, что уже начал искупать свою вину служением родной науке. Но оба замечания – штрихи к тому, как содержались «сопроцессники» в неволе. А почему признали многое, хотя отнюдь не все, в чем обвинялись, один из них объяснил так:

«БУЛАНОВ: …Не стесняются здесь, на скамье подсудимых, утопить своего же соучастника, продать с потрохами и ногами, чтобы хоть на одну тысячную секунды вывернуться самому…»

Ну и, конечно, трудно не соотнести признания бухаринцев в их подготовке «открыть фронт» с тем, что фактически случилось в сорок первом, когда немцы, главные союзники и получатели секретной информации изменщиков, ворвались беспрепятственно в СССР.

Трудно не провести параллель и с новейшей историей, когда распад СССР произошел именно так, как мыслилось Бухарину и Троцкому. Но в конце 30-х попытка расчленения страны была подавлена жестоко. В конце же 80-х и начале 90-х той государственной жестокостью не пахло даже близко. И тем не менее вся страшная жестокость как бы неисповедимо, вопреки всем лозунгам, один гуманнее другого, излилась. Только уже в первую голову на тех, ради кого все якобы и учинялось: на миллионы беженцев, голодных, беспризорных, убитых в межнациональных потасовках и так далее.

То есть жестокость сталинская, откровенная, под лозунгом «Раздавите гадину!» – или жестокость либерально-лицемерная, – но жестокость в результате все равно.

И еще невольно возникающий после прочтения всего эффект. Уже постфактум зная, во сколько миллионов жизней обошлось предательское «открытие фронта», хочется, против всего затверженного, мысленно бросить Сталину упрек не в перегибе в борьбе с готовыми на все для власти супостатами, а в недогибе!

Вот это впечатление, судя по всему, и сделало как раз в эпоху демократии и гласности еще более закрытым этот официально по сей день не рассекреченный процесс. Но я уверен, что не разобравшись достоверно в своем прошлом, невозможно достоверно строить и свое будущее.

roslyakov.ru далее »
Сталин, заговор
 

Блог им. wokenБухарин был расстерлян небезвинно.Дело врачей.

Поэт Сергей Алиханов выпустил довольно неожиданную книгу. Толстый фолиант, без малого 700 страниц, запрятан под скупым названием «Судебный отчет» и заключает в себе стенограмму судебного процесса 1938 года по бухаринско-троцкистскому блоку.

История этого издания слегка напоминает детектив. Бухаринский процесс формально был открытым, в том числе и для западной прессы, и частично его материалы печатались в наших газетах той поры. Но дело до того объемное, сложное (обвиняемых по нему – 21 человек), что доныне для широкой публики оно – белое пятно. Хотя и получила наибольшее хождение гипотеза, что процесс был сфабрикован, а известная комиссия Яковлева всех осужденных по нему, за исключением Ягоды, оправдала. Но на основании каких материалов – этого опять же не узнал никто.

А в 38-м, после завершения суда приговором 18-и центральных «сопроцессников» к расстрелу, его стенограмма была размножена и разослана по управлениям НКВД страны для ознакомления. Однако вскоре затем наши секретоманы дали циркуляр: вернуть все номерные экземпляры в центр, а в отдаленных точках уничтожить.

Но нашелся храбрец, который сохранил свой экземпляр – и уже на старости, когда эпоха сталинизма давно минула, поведал о своем поступке внуку. Дескать предвидя, что со временем наша переметная история все оболжет, он так решил сберечь всю правду для потомков. И завещал: если когда-нибудь возникнет шанс, опубликовать этот предельно откровенный документ эпохи.

Внук, выбившийся уже в наше время в обеспеченные люди, имел какие-то резоны не раскрывать до поры дедовскую тайну. И доверяя Алиханову это издание, расходы по которому взял на себя, просил до выхода в свет тиража о нем помалкивать. В результате всех этих предосторожностей книга и вышла под таким не говорящим лишнего названием – чтобы заранее не засветиться где не надо.

Теперь о ней самой. Уже ее объемистость и стенографическая точность, сохранившая даже манеры речи участников процесса, дают читателю возможность почувствовать его подлинную атмосферу. И, сличая массы показаний, аргументов, попытаться, заняв место беспристрастного судьи, решить, что правда, а что – нет.

Председательствующий на процессе – председатель Военной коллегии Верховного Суда Союза ССР армвоенюрист Ульрих. Гособвинитель – прокурор Союза ССР Вышинский. Среди подсудимых высшие государственные и партийные деятели: Бухарин, Рыков, Ягода, Крестинский, Икрамов и другие. Обвиняются они в том, что «составили заговорщическую группу «правотроцкистский блок», поставившую своей целью шпионаж в пользу иностранных государств, вредительство, диверсии, подрыв военной мощи, расчленение СССР и отрыв от него Украины, Белоруссии, Среднеазиатских республик, Грузии, Армении, Азербайджана и свержение существующего государственного строя…» То есть чуть не буквально в том, что совершилось 55 лет спустя. И этот факт, конечно, вызывает к книге самый живой интерес.

Вдобавок врачам Левину, Казакову и другим, повязанным с блоком через Ягоду, вменяется умышленное доведение до смерти своих пациентов: Менжинского, Куйбышева, Горького и его сына Максима Пешкова. Кроме того главе ОГПУ-НКВД Ягоде – попытка отравления парами ртути своего преемника Ежова и организация убийства Кирова.

Хотя формально возглавляет процесс Ульрих, по существу все судебное следствие ведет – и очень основательно – один Вышинский. Человек колоссального напора, зверской памяти, не упускающий ни мелочи из тьмы подробностей по каждому из обвиняемых, незаурядный в своем роде полемист. Последнее лучше всего видно из его постоянных стычек с его главным и, пожалуй, единственным пытающимся оказать отпор противником – Бухариным.

«ВЫШИНСКИЙ: Я спрашиваю не вообще о разговоре, а об этом разговоре. БУХАРИН: В «Логике» Гегеля слово «этот» считается самым трудным… ВЫШИНСКИЙ: Я прошу суд разъяснить обвиняемому Бухарину, что он здесь не философ, а преступник, и о гегелевской философии ему полезно воздержаться говорить, это лучше будет прежде всего для гегелевской философии…

БУХАРИН: Он сказал «должны», но смысл этих слов не «зольден», а «мюссен». ВЫШИНСКИЙ: Вы вашу философию оставьте. Должен по-русски – это значит должен. БУХАРИН: «Должен» имеет в русском языке два значения. ВЫШИНСКИЙ: А мы здесь хотим иметь одно значение. БУХАРИН: Вам угодно так, а я с этим имею право не согласиться… ВЫШИНСКИЙ: Вы привыкли с немцами вести переговоры на их языке, а мы здесь говорим на русском языке…»

И Вышинский с его «пролетарской прямотой», хотя отнюдь не простой, в этих дуэлях, иногда на целые страницы, то и дело берет верх, не позволяя противнику перевести игру в поле его надменной и излюбленной софистики. О чем метко выразилась бывшая соратница Бухарина Яковлева, свидетельница по плану ареста Ленина в 1918 году: «Он говорил об этом вскользь, обволакивая это дело рядом путаных и ненужных теоретических рассуждений, как это вообще любит делать Бухарин; он, как в кокон, заворачивал эту мысль в сумму пространных рассуждений».

Конечно, за спиной Вышинского – вся мощь карательной машины. Но с ней Бухарин и не вступает в поединок, прекрасно отдавая себе отчет, что «я, может быть, не буду жив и даже почти в этом уверен». Вся его линия на суде, местами восходя до настоящей драматической патетики, имеет одну удивительную цель: морально самооправдаться за признаваемые им за собой «такие вещи», за которые «можно расстрелять десять раз». Эта двойственность позиции – да, грешен страшно, но позвольте показать всю высь бросивших в преступный омут заблуждений – и не дает ему победы над уничтожительной трактовкой его личности Вышинским:

«Бухарин вредительство, диверсии, шпионаж, убийства организует, а вид у него смиренный, тихий, почти святой, и будто слышатся смиренные слова Василия Ивановича Шуйского «Святое дело, братцы!» из уст Николая Ивановича. Вот верх чудовищного лицемерия, вероломства, иезуитства и нечеловеческой подлости».

Нет слов, жестокая закваска времени здесь, как и в другом крылатом выражении Вышинского, рожденном на этом же процессе: «Раздавите проклятую гадину!» – сквозит весьма. Но и картина преступления, которую в течение десяти дней из уймы признаний, запирательств, перекрестных допросов выволакивает на свет железный прокурор, ужасна.

«БУХАРИН: Я отвечаю, как один из лидеров, а не стрелочник контрреволюционной организации. ВЫШИНСКИЙ: Какие цели преследовала эта организация? БУХАРИН: Она преследовала основной целью реставрацию капиталистических отношений в СССР. ВЫШИНСКИЙ: При помощи? БУХАРИН: В частности, при помощи войны, которая стояла прогностически в перспективе. ВЫШИНСКИЙ: На условиях? БУХАРИН: Если ставить все точки над «i», на условиях расчленения СССР».

Идейные истоки заговора по свержению сталинской верхушки Бухарин объясняет так:

«В 1928 году я сам дал формулу относительно военно-феодальной эксплуатации крестьянства… Мы стали с пожиманием плеч, с иронией, а потом и с озлоблением смотреть на наши громадные, гигантски растущие заводы, как на какие-то прожорливые чудовища, которые все пожирают, отнимают средства потребления от широких масс...»

И уже в начале 30-х сложился «контактный блок», управляемый в пределах СССР Бухариным, Пятаковым, Радеком, Рыковым, Томским, а из-за границы – Троцким. Переворот сначала мыслился на волне массовых выступлений недовольства внутри страны. Но когда надежда на них не сбылась, акцент переместился на «открытие границ» для иностранных интервентов, которые за помощь в этом посадят на власть в Кремле лидеров блока. В частности, Троцкий и Карахан, советский дипломат, участник заговора, вели переговоры на этот счет с фашистской Германией:

«БУХАРИН: Летом 1934 года Радек мне сказал, что Троцкий обещал немцам целый ряд территориальных уступок, в том числе Украину. Если мне память не изменяет, там же фигурировали территориальные уступки и Японии…»

Открыть фронт должна была военная группа Тухачевского:

«КРЕСТИНСКИЙ: В одном из разговоров он (Тухачевский. – А. Р.) назвал несколько человек, на которых опирается: Якира, Уборевича, Корка, Эйдемана. Затем поставил вопрос о необходимости ускорения переворота… Переворот приурочивался к нападению Германии на Советский Союз...»

Но так как заговорщики видели рост военно-патриотических настроений в стране, они готовили еще такой иезуитский ход. Перевалить вину за интервенцию на действующую власть и «отдать под суд виновников поражения на фронте. Это даст нам возможность увлечь за собой массы, играя патриотическими лозунгами».

Однако интервенции, ожидавшейся бухаринцами в тридцать седьмом, не произошло, и тогда осталась последняя ставка – на «дворцовый переворот»:

«БУХАРИН: Сила заговора – это силы Енукидзе плюс Ягода, их организация в Кремле и НКВД, причем Енукидзе удалось завербовать бывшего коменданта Кремля Петерсона… РОЗЕНГОЛЬЦ: Тухачевский указывал срок, полагая, что до 15 мая (1937 г. – А. Р.) ему удастся этот переворот осуществить… Один из вариантов – возможность для группы военных собраться у него на квартире, проникнуть в Кремль, захватить кремлевскую телефонную станцию и убить руководителей...»

Во исполнение главной задачи по захвату власти блок вел обширную работу как в пределах СССР, так и за границей. Были налажены связи с разведками Германии, Франции, Японии, Польши, снабжавшими деньгами зарубежную, троцкистскую часть блока:

«КРЕСТИНСКИЙ (дипломат, затем заместитель наркома иностранных дел. – А. Р.): Троцкий предложил мне предложить Секту (генерал рейхсвера. – А. Р.), чтобы он оказывал Троцкому систематическую денежную субсидию… Если Сект попросит оказание ему услуг в области шпионской деятельности, то на это нужно и можно пойти. Я поставил вопрос перед Сектом, назвал сумму 250 тысяч марок золотом в год. Сект дал согласие…»

Но кроме того Троцкий еще имел и изрядную подпитку из СССР:

«РОЗЕНГОЛЬЦ: Я был наркомом внешней торговли, и с моей санкции были переданы Троцкому 15 тысяч фунтов, потом 10 тысяч фунтов… По Экспортлесу с 1933 года 300 тысяч долларов… ГРИНЬКО (наркомфин – А. Р.): Я помогал Крестинскому использовать валютные средства, которые накапливались на курсовых разницах за границей и которые были нужны ему для финансирования троцкистов… Была дана бухаринская формула – ударить по Советскому правительству советским рублем. Работа клонилась к подрыву финансовой дисциплины и к возможности использования государственных средств для целей заговора… Зеленский (председатель Центросоюза. – А. Р.) по директивам «правотроцкистского блока» в недородные районы завозил большую массу товаров, а в урожайные посылал товаров меньше, что создавало затоваривание в одних районах и товарную нужду в других».

В тех же действиях по возбуждению недовольства масс и в подготовке к отчленению от СССР обильно признаются секретарь ЦК КП Белоруссии Шарангович, парт- и госруководители Узбекистана Икрамов и Ходжаев. Довольно замечательна лексика последнего:

«ХОДЖАЕВ: Хотя мне казалось, что я изжил национализм – в самом деле этого оказалось недостаточным… ВЫШИНСКИЙ: Значит, сманеврировал? ХОДЖАЕВ: Сманеврировал, сдвурушничал… После этого мы подали заявление, что ошибались, неправильно поступали, что мы согласны проводить линию партии. ВЫШИНСКИЙ: Второй раз сманеврировали? ХОДЖАЕВ: Второй раз сдвурушничал…»… далее »
Сталин, заговор
 

Полит просветПослесловие

Написать этот пост сподобила меня Анна, которой очень нравится выражение «3 жен/мин». Я ей ответил, а потом вдруг вспомнил, что не вся нынешняя молодежь знает о Параде Победы, о Празднике Победы.

Для тех, кто не знает, праздник День Победы стал отмечаться с 1965 года, через 20 лет после окончания войны. Никого этот факт не настораживает? Меня настораживает. Казалось бы, после Парада Победы 1945 года, когда весь народ ликовал и ликовал, надо было продолжить празднование и превратить его в традицию. В коммунистическом СССР всем праздникам отдавался особый почёт.
далее »
День победы, сталин, хрущев, брежнев
 

По щучьему велению oldВышедший на улицы Питера автобус с портретом Сталина вызвал ажиотаж блоггеров

Автобус получил подобное оформление благодаря тому, что оно было оплачено по обычному рекламному договору с автопарком. Средства собрали симпатизирующие памяти Сталина блоггеры. Факт выхода автобуса на линию 5 мая сразу же отметили в блогах. Копья вокруг возможности запуска такого автобуса ломались на протяжении последнего месяца — о подобных планах начали рассуждать довольно давно. далее »
История, война, Сталин, Санкт-Петербург, автобус
 
 

 

Тэги

 
   
 

Прямой эфир

 
 
 

 

 
             
 

Войти

Регистрация

Разделы

Новости

Блоги
Персоны

Газета

Блоги

Коллективные

Персональные

Инфо

О сайте

Правила

Соглашение

Услуги

Реклама

Партнерская программа

         
             
 

Все права на материалы, находящиеся на сайте , охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта, гиперссылка (hyperlink) на сайт обязательна. (Условия ограниченного использования материалов)

Разработка сайта:

   

Дизайн: Грасмик Александр

Движок: LiveStreet